Царь Юрий. Защитник Руси  - Георгий Лопатин

Но несмотря на неприятность, своей цели залп достиг, вражеских арбалетчиков накрыло взрывами. Было много убитых. Раненых и еще больше разбегающихся во все стороны в панике людей. Осталось их добить.

— В атаку!!!

Вперед пошла лавина из половецких и бухарских туменов. Их было не жалко, опять же они оставались самыми слабыми из всех в плане боевой подготовки, но на стаптывание пехоты их хватит, если конечно успеют добраться.

Не успели.

Германская машинерия разрядилась в массу степной конницы полетели бочки с зажигательной смесью и гигантские стрелы у которых позади наконечника находился какой-то сосуд.

Взбухли огненные вспышки зажигательных снарядов, а им вторили резкие дымные хлопки пороховых взрывов.

— Так я и думал, — удовлетворенно кивнул Субэдэй увидев эти взрывы.

Удар машинерии оказался столь массированным и сильным, что половцы и бухарцы, даже если бы и не получили соответствующего приказа и несмотря на грозящее жестокое наказание, все равно могли повернут назад.

Степняки развернулись и бросились назад.

И тут произошло то, чего ожидали монгольские военачальники, вслед бегущим устремилась немецко-польская конница.

— Стойте свинские собаки! — бесновался Фридрих Второй, ведь его тщательно разработанный план битвы летел ко всем чертям.

Но естественно все его крики пропали втуне, тут кричи не кричи…

Вольница всех этих герцогов, князей, графов и баронов, плюс рыцарская спесь и пренебрежение к врагу сделала свое черное дело и началась погоня за трусливо бегущими дикарями.

«И ведь ничего их не учит, — прекратив кричать и ругаться с грустью подумал император. — Сколько сражений было проиграно в Святой Земле из-за этого их своеволия и все равно продолжают плевать на приказы. Порядок, нужен жесткий порядок, чтобы даже пернуть без приказа не посмели!»

— Как же все-таки они предсказуемы, — пренебрежительно фыркнул Джэбэ.

— Нам это только на руку, — хохотнул Субэдэй и кивнул очередному сигнальщику.

Тот поднял шест с желтым бунчуком и вскоре из-а спин всадников со свистом потянулись дымные следы и стали обрушиваться на всю эту массу всадников.

Досталось и своим, отставшим половцам и бухарцам, коих уже начали рубить раздухарившиеся рыцари, но большая часть попала все же по немцам и полякам.

Среди них начался бедлам, кто-то продолжал атаку, кто-то встал, еще часть стала заворачивать коней… И вот в эту массу по очередному приказу Субэдэя начали вламываться сотни и тысячи булгар, а так же других союзников: валахов и венгров. К ним присоединились развернувшиеся половцы и бухарцы.

Начался неуправляемый замес.

После того как большая часть немецко-польской кавалерии завязла в битве в дело пошли непосредственно монгольские тумены, охватив всю эту массу с флангов, они начали сжимать ее словно клещи. И те, кто еще совсем недавно рвался в бой, стали пытаться всеми силами из него выйти. И им это удалось, ведь окружение было не полным.

Собственно монголы и не думали производить полное окружение. Ведь пехотинцы-стрелки уже оклемались от удара по ним ракетами и вновь выстроили коробочки готовые приласкать из арбалетов и луков своих врагов. Вот только вместо врагов на них стали выскакивать сначала отдельные рыцари, потом небольшие отряды и вскоре с поля боя стали выходить целые сотни.

В какой-то момент выход рыцарей из боя превратился в повальное бегство, словно прорвало плотину и хлынула вода и эта вода смяла стоящее на их пути препятствие, тех самых стрелков.

Пехотные коробочки были изрядно помяты, а потом на плечах рыцарей на них обрушились степняки окончательно разбивая строй и стаптывая арбалетчиков.

Обслуга всей стреляющей машинерии сбежала еще раньше оставив свои механизмы, а главное боезапас без повреждения и весь запас пороха, пусть и хренового качества, так как делался из неочищенной селитры и без гранулирования да и соотношение компонентов было далеко от оптимального, что с таким трудом был заготовлен для этой битвы достался степнякам.

Дрезден не продержался и трех дней.

Потери степняков в этой битве были самыми большими с начала похода на запад, если не считать сражения с русами — пятнадцать тысяч человек убитыми и тяжело ранеными, что уже не вернутся в строй, все-таки рыцари оказались мощными бойцами, но это не помешало всем широко отметить победу грандиозным пиром.

— Джэбэ… — обернулся Субэдэй к своему, рядом сидящему товарищу вдруг замолчавшему посреди веселья.

Старый воин и военачальник, упав на спину, не мигая смотрел в ночное небо.

— Прощай мой друг, — с тяжелым вздохом произнес Субэдэй закрывая товарищу глаза рукой. — Пусть духи предков примут тебя благосклонно. Я же выполню нашу мечту и дойду до края мира…

1

Юрий Всеволодович внимательно отслеживал все события происходившие в Европе и в целом был очень доволен тем как продвигались дела. Трофеи шли сплошным потоком, особенно порадовали табуны рыцарских коней, что доставались не только по его десятинной доле, но и дополнительно выкупались за счет иной части добычи: доспехов с оружием, тканей, драгоценностей…

Кочевники не стремились пересаживаться на мощных коней. Все из-за дополнительного ухода за ними, а так же из-за того обстоятельства, что западноевропейские кони не способны сами добывать себе пропитание, как те же монгольские лошади, да и вообще, чтобы поддерживать свои физические данные в качестве основного корма им требовался овес, а с ним в степи совсем плохо. Так что столь необходимое поголовье крупных скакунов, для создания тяжелой кавалерии и общего улучшения конского поголовья на Руси, шло на восток.

Возникло некоторое опасение, что Субэдэй со смертью своего товарища Джэбэ свернет западный поход, к тому же он давно реабилитировался за поражение от русов и значит мог с чистой совестью возвращаться в свои родные степи в ореоле славы великого завоевателя и получить причитающуюся щедрую награду из рук самого Чингисхана, но нет, наоборот старый монгольский военачальник с еще большим ожесточением принялся бить вражеские армии м жечь города, словно мстил немцам за смерть своего напарника.

Зачем? Учитывая, что западные народы лучше было бы взять в союзники против день ото дня крепнущей Руси.

Сложно сказать, но вполне возможно, что как раз для того, чтобы западные монархи прочувствовав силу монголов стали более податливыми и когда придет время заключать союз не отмахнулись от него спесиво, а вспомнили к чему это может привести в обратном случае.

Субэдэй был умен и как талантливый стратег просчитывал ситуацию на несколько шагов вперед.

Северные германские земли содрогнулись от ужасов монгольского владычества, что породило новые потоки беженцев. Большая часть конечно побежала на запад во Францию, кто-то на юг, но там горы и много людей разместиться не могло, еще часть населения, то что побогаче, ломанулась через моря на север в Англию, а так же Норвегию и Швецию, но значительная часть восточных немцев вспомнила, что они вообще-то славяне и стали пробиваться на восток.